Предисловие

Настоящий доклад является продолжением и осмыслением доклада «Современная русофобия: "культура отмены" как тоталитарный культ», презентованного на площадке Общественной палаты России в сентябре 2023 года.

В первом докладе при участии МИД РФ были рассмотрены истоки современной русофобии, её связь с «культурой отмены», а также многочисленные факты запретов и притеснений со стороны Западной цивилизации, с которыми сталкивается наша страна, её граждане и русская культура в целом. Министр иностранных дел С.В. Лавров и официальный представитель МИД РФ М.В. Захарова высказали солидарность с идеями доклада.

После ряда консультаций с представителями академического сообщества и нашими зарубежными коллегами была подготовлена вторая часть доклада, более полно отражающая причины и предпосылки возникновения «культуры отмены» и русофобии как её частного проявления.

«Культура отмены» является инструментом идеолого-политического захвата и внеинституциональной формы контроля, при помощи которого Западная цивилизация подавляет любые проявления «инаковости», идущие наперекор её идеологическим установкам. Таким образом, «отмене» и делегитимации может быть подвергнут любой народ и любое государство, не соответствующие идеологизированным критериям «цивилизованности» и проявляющее, с точки зрения Запада, признаки «варварства». В свою очередь, кандидатов на роль «варваров» правящие элиты Запада назначают в зависимости от своих сиюминутных политических интересов.

Вопреки объективным тенденциям развития мира, Западная цивилизация всеми силами стремится сохранить свою политико-экономическую и культурную гегемонию. С этой целью Запад планомерно проводит культурную интервенцию в независимые государства, насаждая среди населения ценности «цивилизованного» мира, которые в действительности направлены на искоренение традиционных устоев, внедрение релятивистской модели мировоззрения, формирование общества потребления и вестернизацию в целом.

Проводимая Западом политика является новой формой колониализма — неоколониализмом. Не отступая от старых целей (выкачивание ресурсов, эксплуатация дешёвой рабочей силы, сбыт товаров на иностранных рынках и др.), Запад применяет для распространения и сохранения своего влияния новые инструменты. И одним из механизмов поддерживания гегемонии является «культура отмены», применяемая в отношении стран и народов, несогласных с неоколониальной системой и отстаивающих свой суверенитет на мировой арене.

Остановить распространение гегемонии Западной цивилизации возможно лишь в ходе общего переустройства мира на основах многополярности, традиционных ценностей, взаимоуважения суверенитета участниками международных отношений. В такой модели не будет места навязанным идеологиям и «культуре отмены». Государственный и, в частности, культурный суверенитеты будут общепризнанной ценностью и правом каждой страны. Россия выступает за формирование многополярной модели международной политики и призывает мировое сообщество объединиться под эгидой взаимоуважения и сотрудничества.

1.1. «КУЛЬТУРА ОТМЕНЫ» КАК ГЛОБАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА СОВРЕМЕННОСТИ

Сегодня распространение «культуры отмены», то есть целенаправленного исключения Западом некоего явления из социальной сферы в большом, а иногда и планетарном масштабе, становится всё более острой проблемой для мирового сообщества. Она затрагивает социальную реальность на всех уровнях: личность, группа, общность, государство, нация и т.п.

«Культура отмены» опирается на такие инструменты, как диффамация, дискриминация и культурный геноцид. В частности, она проявляется в так называемом «культурном бойкоте» определённого социального объекта, его негативной стигматизации, ограничении доступа к благам и, в отдельных случаях, в прямом гонении.

При этом «культура отмены» не является естественной социальной реакцией. Её нельзя сравнить, например, со стихийным коллективным бессознательным осуждением, возникающим в случае нарушения фундаментальных законов морали. «Культура отмены» — инструмент идеологическо-политического захвата и контроля, при помощи которого целенаправленно подавляются все проявления «инаковости», идущие наперекор конкретным идеологическим установкам.

Основа данных идеологических установок — так называемая «социальная справедливость». Эта система идей номинально служит делу социальной справедливости в её классическом значении, но в действительности является ничем иным, как воплощением на практике критических теорий: квир-теории, феминизма, гендерных исследований и др. Обобщённо такие движения за «социальную справедливость» именуются «воукизм».

«Новая этика» номинально служит делу социальной справедливости в её классическом значении

В рамках настоящего доклада для обозначения этой идеологии будет употребляться термин «новая этика» — чтобы подчеркнуть качественно иную модель мировоззрения и морали, которая ею конструируется. В свою очередь, создаваемая модель мировоззрения будет обозначаться как «псевдонормальность» — поскольку «новая этика» разрушает представления о ценности семьи, дружбы, взаимопомощи и подменяет их искусственно сконструированными, навязанными ценностями: толерантностью, политкорректностью и гибкой идентичностью.

Направленная в «основание» человеческой психики, где формируется вся структура взаимодействия человека с обществом, его восприятие себя и оценка истинности или ложности поведения окружающих, новая этика оказывается наиболее эффективным, а в ряде случаев единственным вариантом мышления, позволяющим не испытывать неизбежных проблем морального характера при попытках уничтожения всего «иного». Причём то, что считать «иным», быстро конструируется под конкретную задачу.

Такое положение вещей стало возможным за счет реализации теоретической основы «новой этики» — так называемых критических теорий: квир-теории, расовой теории, феминизма, гендерных исследований и др.

Сущность критических теорий сводится к радикальному скептицизму в отношении возможности получения объективного знания и представлении о том, что общество состоит из властных структур и иерархий, которые посредством языка определяют, как и что допустимо знать. Представители критических теорий призывают деконструировать культуру и «навязанные» властью нарративы — и, как следствие, избавиться от самого понятия «норма», «традиция» и др. в угоду политике гибкой идентичности.

История становления критических теорий восходит ко второй половине XX века. В то время в академической среде начала активно распространяться постмодернистская философия, рефлексивно описывающая упадочное состояние современного западного общества — общества потребления.

Теории этого направления, опираясь на специфическую постмодернистскую методологию (релятивизм, социальный конструктивизм и др.), с разных сторон рассматривали изъяны общественной жизни. Однако, что важно подчеркнуть особо, не предлагали пути их преодоления.

Уолтер Трутт Андерсон в 1996 году описал четыре столпа постмодернизма:

• Социальное конструирование понятия личности: идентичность формируется не традицией, а в результате воздействия множества культурных факторов.
• Релятивизм (относительность) морального и этического дискурса: моральные нормы не открываются, а изобретаются. Иначе говоря, мораль не основана на культурной или религиозной традиции, не ниспослана человеку свыше, а формируется в результате обмена мнениями и выбора. Релятивизмом это можно назвать не из-за отсутствия момента оценки, а из-за убежденности в том, что все моральные нормы представляют собой социально сконструированные культурные мировоззрения.
• Деконструкция искусства и культуры: упор делается на бесконечную игривую импровизацию, непостоянство сюжетов и смешение «высокой» и «низкой» культур.
• Глобализация: люди рассматривают любые границы как сугубо социальные и сиюминутные конструкции, которые можно пересекать и реконструировать, и склонны с меньшей серьёзностью относиться к своим родовым нормам.

Для постмодернизма реальность становится продуктом социализации и жизненного опыта

Постмодернизм «генетически» с особым скепсисом относился к науке и другим общепринятым способам легитимации утверждений в качестве «истин», а также к подкрепляющим их масштабным, всеобъемлющим рассуждениям. В рамках постмодерна они называются метанарративами, своего рода разновидностями культурных мифов, характерными следствиями близорукости и высокомерия людей. Глубокий скептицизм следует понимать, как цинизм в отношении всей истории человеческого прогресса.

Философ, социолог и литературный критик Жан-Франсуа Лиотар в 1979 году характеризовал «состояние постмодернизма» как глубокий скептицизм в отношении любой возможности существования какой бы то ни было ярко выраженной смыслообразующей структуры в основе человеческой жизни.

Данный подход антагонистичен всей предшествующей картине мироощущения. Согласно идеям эпохи Просвещения, у человека есть более или менее надежные методы познать объективную реальность. Полученная научным методом информация позволила построить современный мир и стимулирует дальнейший прогресс. Для постмодернизма реальность, напротив, становится продуктом социализации и жизненного опыта, сконструированного исключительно системами языка. Другими словами — реальность сама поддаётся конструированию.

По Мишелю Фуко, «в культуре в данный момент всегда имеется лишь одна эпистема (доминирующий набор идей и ценностей), определяющая условия возможности любого знания, проявляется ли оно в теории или незримо присутствует в практике» . А решающий фактор определения истины — социополитическая власть, а не соответствие реальности. В работе «Слова и вещи» Фуко предлагает мыслить терминами «режимов истины», которые меняются в зависимости от эпистемы, присущей той или иной культуре и определённому отрезку времени. В результате Фуко приходит к тезису о том, что фундаментальных принципов познания истины не существует, любое знание «локально» для знающего. Следовательно, понятие истины в рамках постмодерна отсутствует в принципе.

Отдельным качеством постмодернизма является отсутствие любого практического, и, тем более, конструктивного вывода из квазилогических конструкций. Лишь немногие из философов-постмодернистов ратовали за какие-либо конкретные политические меры, большинство предпочитали деконструкцию или нигилистическое отчаяние. Первые постмодернисты не верили в возможность значимых изменений по причине имманентной бессмысленности окружающего мира и культурно-релятивистской природы нравственности.

Как писал сам Лиотар, постмодернистское восприятие не имеет практической ценности: «Не стоит придавать ему прогностическую ценность в отношении реальности, она, скорее, стратегическая и в отношении поставленного вопроса» .

Однако концепция деконструкции прямо подразумевает необходимость оспаривать, гипертрофировать внутренние проблемы (или находить их) и отторгать любые способы мышления, поддерживающие то, что в понимании постмодерна относится к «репрессивным» категориям: структуры формальной и неформальной власти, а также связанный с ними язык. Соответственно, предпочтение отдаётся маргинализованным группам и смыслам, которые с ними ассоциируются.

Ещё одним значимым моментом является то, что процесс «борьбы» в постмодернизме не имеет предопределённых пределов. Как описывал ситуацию Фуко: «Я не говорю, что всё плохо, я говорю, что всё опасно, а это не совсем то же самое. Если всё опасно, тогда мы всегда должны что-то предпринимать. Поэтому моя позиция ведёт не к апатии, а к гипертрофированному и пессимистическому активизму. Я считаю, что этико-политический выбор, который мы должны совершать каждый день, состоит в определении главной опасности ».

В качестве ответа на общее настроение упадка и беспомощности сформировались существующие сейчас критические теории и основанные на них воук-движения, сделавшие шаг к практической реализации ряда теоретических положений постмодерна.

Так, квир-теория, зародившаяся после публикации в 1985 г. на английском языке первого тома «Истории сексуальности» Мишеля Фуко, выдвигает на первый план роль исторических и социальных конструктов в производстве того, что мы считаем сексуальной природой .

Квир-теория подрывает не только значение «гомосексуальности» как устойчивого (signifier) критерия для определённых групп мужчин или женщин, считающих себя гомосексуалами. Она разрушает стабильность и естественность гетеросексуальности, уравнивая данные состояния и прямо стимулируя метаморфозу гетеросексуальности в гомосексуальность.

Некоторые активисты на этом не останавливаются. Например, Джудит Батлер, феминистка, исследовательница ЛГБТ и активистка, в своей самой известной работе «Гендерное беспокойство» , утверждает, что «женщина» — это не класс, а перформанс, конструирующий «гендеризированную» реальность. Тем самым создаётся явная преемственная параллель с базой постмодернизма и формируется теоретическая основа для максимально популярной сейчас на Западе концепции: понятия «мужчина» и «женщина» не имеют никакого отношения к биологии, а зависят лишь от того, как человеческое существо ведёт себя — и насколько окружающие склонны включаться в эту игру.

Популярная сейчас на Западе концепция: понятия «мужчина» и «женщина» не имеют никакого отношения к биологии, а зависят лишь от того, как человеческое существо ведёт себя

Именно поэтому на Западе практикуется политика «абсолютной терпимости» по отношению к любым гендерным моделям и конструкциям: без соответствующей среды желание мужчины вести себя как женщина и наоборот достаточно быстро сведётся к индивидуальному перформансу, малозначимому для социума в целом.

Благодаря концепции гендерной перформатив- ности, подразумевающей, что гендер делают реальным поведение и речь, Батлер удалось сочетать глубоко постмодернистский подход, деконструирующий и отвергающий представление о стабильных сущностях и объективных истинах относительно пола, гендера и сексуальности с политически активной позицией. Само понятие «квир» становится не фактом, а процессом и экспансией на территорию мужского и женского, маскулинного и феминного, гетеросексуального и гомосексуального.

В рамках постмодернизма и квир-теории активистам необходимо подорвать и демонтировать эти понятия. В батлеровской теории «квир» можно использовать как глагол «квирить» («to queer», а также «queering»), обозначающий процесс деконструкции категорий и разрушения норм или общепринятых истин.

Борьба с «репрессивными институтами» здесь аналогична противостоянию объективной истине любого рода. Для постмодернистов ситуация «угнетения» не обязательно является результатом сознательного и согласованного заговора сторонников патриархальных и гетеронормативных взглядов, равно как и идеи «превосходства белой расы». Они полагают, что это неизбежное следствие самоподдерживающихся систем, ставящих одни группы в привилегированное положение по отношению к другим — бессознательный заговор, свойственный структурам, связанным с любой властью.

Носителями «культуры отмены» определяются конкретные объекты «отмены» — «конструируется враг»: приверженцы идеологий или позиций, против которых направлен протест. Как правило, несмотря на многочисленность вторых, группа активистов концентрируется на «отмене» нескольких наиболее заметных представителей «противника» — действия в их отношении привлекают всеобщее внимание и таким образом способствуют трансформации социальных норм. Воздействие на объект оказывается посредством всех доступных механизмов: высказывание требования покинуть должность, отказ от использования интеллектуальной собственности «отменяемого», в том числе книг, песен и фильмов, призывы лишить его авторских прав. Вокруг выбранного лица нагнетается напряжение, призывающее к совершению определённых действий: отставке, принесению извинений и т.д. Одновременно это служит демонстрацией общественных настроений для всех, кто разделяет подвергшуюся «отмене» идеологию. Полученные результаты подкрепляют уверенность протестной группы в своей правоте и наличии массовой поддержки социума. В результате «отмена» людей или компаний по данному поводу происходят всё чаще и по менее значительным причинам, что создаёт атмосферу цензуры и самоцензуры, всё сильнее трансформируя рамки допустимого и привлекая на сторону протестной группы новых последователей.

Из вышеперечисленного можно сделать важный вывод: деконструкция всегда недостаточна, у неё отсутствует достижимая окончательная цель. Важен процесс, но не результат. Он постоянно эволюционирует по направлению к ещё большей деконструкции — в том числе в случаях, когда фрагменты деконструированных на предыдущем этапе понятий и явлений какимлибо образом формируют новую «систему», имеющую в понимании постмодерна признаки «репрессивной».

Потому неудивительно, что постмодерн вырождается в отрицание собственного отрицания, и у его адептов всё чаще возникают претензии к отцам-основателям теории. Влиятельной феминисткой конца 1980-х, посчитавшей необходимым модифицировать постмодернизм, стала Глория Уоткинс, выступавшая под псевдонимом «белл хукс» — именно так, со строчной буквы, «чтобы люди придавали больше внимания её идеям, а не идентичности». У афроамериканской активистки возникли серьёзные претензии к постмодернизму за то, что тот был создан представителями белой интеллектуальной элиты мужского пола, ассоциировался с ними и был популярен в их среде.

«Постмодернистская критика "идентичности", хотя и актуальна для обновлённой борьбы за освобождение чернокожих, зачастую выглядит проблематичной. Учитывая вездесущность политики белого превосходства, стремящейся предотвратить формирование радикальной чёрной субъектности, мы не можем бесцеремонно сбрасывать со счетов обеспокоенность по поводу политики идентичности», — пишет хукс .

Деконструкция имеет свойство развиваться экстенсивно, расширяя не только «сферу охвата», но и её «глубину». Правовед Кимберли Креншоу ввела понятие «интерсекциональности» — форм дискриминации, при которых кто-либо попадает под «пересечение» (intersection) угнетаемых идентичностей. Скажем, «чернокожая» и «женщина». Креншоу отмечает, что, когда в организации трудоустроены много чернокожих мужчин и белых женщин, но почти нет чернокожих женщин, это вполне может быть узаконенной формой дискриминации последних. Креншоу продолжила деконструкцию, например, провела различие между «чернокожим человеком» и «человеком, родившимся чернокожим» .

Ожидаемо, любая выросшая из постмодерна категория политического активизма — например, феминизм — склонна к бесконечному дроблению. Так, есть «чёрный феминизм» (где усматриваются важные с точки зрения деконструкции нюансы, связанные с расой), «фэт-феминизм» (с избыточным весом) и т.д. В ряде направлений деконструкторы пришли к тому, что возникло отрицание существования самого предмета того, за что они боролись. Мэри Пуви, представительница материалистического феминизма, сфокусированного на том, как патриархальные и капиталистические предпосылки загоняют женщин в социально сконструированные гендерные роли, противостояла социально сконструированным гендерными стереотипам — пока не пришла к тому, что деконструкция в её подлинном виде напрочь отказывает категории «женщина» в существовании .

Тем не менее, деконструкция в рамках доминирующих сейчас на Западе концепций является безусловным благом с точки зрения значительной — и, что важно, влиятельной — категории населения. Форма, в которой подчёркивается эта предпочтительность, тоже примечательна. В получившей известность статье, вышедшей в 2016 году в научном журнале «Géneros: мультидисциплинарный научный журнал гендерных исследований», феминистические исследования благожелательно сравниваются с ВИЧ-инфекцией и лихорадкой Эбола: утверждается, что они распространяют свою версию феминизма как вирус, подавляющий иммунитет, используя студентов, становящихся активистами, в роли переносчиков .

«Культура отмены» — инструмент расправы с несогласными с «новой этикой». «Отменены» могут быть не только люди, но и государства

Сегодня мы видим, как Запад, основываясь на своей «новой этике», «отменяет» несогласных со своими идеологическими установками. Яркий пример — писатель Джоан Роулинг . В публичном пространстве допускаются высказывания только в парадигме политкорректности, иные мнения находятся под табу. Здесь показателен контроль киноиндустрии, проявляющийся в критериях к получению «Оскара» . За всемирно признанное исполнение главной роли в фильме «Рестлер» Микки Рурк удостоился «Золотого глобуса» и BAFTA, как лучший актёр года. Киноакадемики, выдвинувшие Рурка на получение «Оскара», в итоге отдали статуэтку Шону Пенну, сыгравшему в байопике «Харви Милк» первого в истории США открытого гея-политика. Неоднозначное решение членов Академии вызвало множество споров и осуждение, аналитики и киноведы обвиняли их в предвзятости. Сам Рурк ещё до церемонии был убеждён, что проиграет именно Пенну .

Требования соответствовать «псевдонормальности» предъявляются не только людям и культурным объектам, но и целым государствам, которые могут быть «отменены» за несоответствие критериям «цивилизованности», иными словами — за проявление «варварства». Важно отметить, что «отмена» государства за «варварство», в сущности, равноценна «отмене» конкретных людей и групп по причине их «гомофобии», «сексизма», «расизма» и др. При этом «кандидаты на роль варваров определяются назначающим жестом — в зависимости от сиюминутных политических интересов правящих элит».

1.2. ДЕКОНСТРУКЦИЯ КАК ИНСТРУМЕНТ НЕОКОЛОНИАЛИЗМА

В борьбе с несогласными с его идеологическими установками или просто «неудобными» странами Запад не ограничивается «культурой отмены». В его арсенале есть ещё одно оружие — распространение самих идей «новой этики» за пределы западной цивилизации: в государства Ближнего Востока, Азии и Южной Америки. Здесь эта идеология активно способствует упадку национальной культуры, её норм и традиций. Локальная культура встаёт на «западные рельсы», что в итоге ведёт к культурной, а затем и политико-экономической зависимости страны от западного гегемона. Государство теряет суверенитет и становится колонией Запада в современном прочтении этого термина.

Главная опасность «новой этики» кроется не столько в её аморальности с точки зрения традиционных ценностей, сколько в самом ядре этих идей

«Новая этика» распространяется посредством внешнего индуцирования молодежи и части гуманитарных элит, становясь «единственно верным» идеологическим учением в «прогрессивных» кругах. С этой целью Запад применяет различные инструменты: СМИ, цифровую дипломатию, кульаморальности турный и развлекательный контент (фильмы, сериалы, творчество блогеров и т.п.), сеть НКО и др. Информационное пространство полностью пропитывается идеологией «новой этики», возводя «социальную справедливость» в статус новой нормальности, тем самым конструируется псевдонормальидей ность.

Главная опасность «новой этики» кроется не столько в её аморальности с точки зрения традиционных ценностей, сколько в самом ядре этих идей. Речь идёт о деконструкции всего и вся, релятивизме, отказе от объективности и ценности знания, морали, традиций и др. Именно эти установки, подаваемые под соусом либерализма, глобализации и демократии, и используются Западом в качестве инструмента для культурного геноцида, подрыва суверенитета и неоколониализма.

В первую очередь деконструкция нормальности направлена на традиционные ценности — они, с одной стороны, являются основой человеческой цивилизации (ценность семьи, добра, взаимопомощи и др. разделяется всеми конфессиями, присутствует во всех культурах), а с другой — фундаментом самобытности и суверенности культуры. На которых, в свою очередь, базируется многополярность глобальной архитектуры.

Распространение в стране ядра идеи «новой этики» — деконструкции нормальности, релятивизма — ведёт к её культурной, а затем и политико-экономической зависимости от метрополии — Запада. Государство теряет культурный, экономический, а затем и политический суверенитет.

Укоренение идей социального конструктивизма и релятивизма приводит к потере национальной идентичности — утрачивается вера в традиции, сложившиеся нормы и др. Такие традиционные и разделяемые мировым большинством ценности как семья, дружба, религия уходят на второй план. Люди становятся «гражданами мира», космополитами, начинают придерживаться «цивилизованных», то есть навязанных Западом, ценностей. Речь идёт о радикальном индивидуализме, «политике идентичности», тотальной конкуренции, верховенстве материального над духовным и т.д. Всё не «похожее на западное» такие индивидуумы, по аналогии с колонистами, начинают считать отсталым — от политических систем до товаров потребления. Это, в свою очередь, приводит к политической и экономической ориентированности населения страны, попавшего под пресс «новой этики», на Запад. Оно охотнее разделяет западные политические ценности, выступая за различные «демократические» реформы внутри своего государства, и отдаёт предпочтение западным товарам. В короткой перспективе такая ориентированность может быть выгодна государству (приток иностранных инвестиций, членство в международных организациях и др.), но в конечном счёте приводит его к тотальной зависимости от метрополии.

С потерей веры в традиционные ценности государство и общество теряют и суверенитет. А при попытке вернуть его сталкиваются с «отменой», санкциями, обрушивающими национальную экономику, общественными протестами, перерастающими в цветные революции и гражданские войны.

Стремление западной цивилизации распространять свою идеологию продиктовано её претензиями на мировое господство. В погоне за гегемонией Запад, под предлогом глобализации, уничтожает культурное многообразие, наплевательски относясь к самой сущности понятия «нация». Фактически сегодня мы столкнулись с глобальным культурным геноцидом.

Русофобия — лишь наиболее ярко выраженная попытка Запада подорвать культурную идентичность страны. «Отменена» может быть любая нация

В этом контексте русофобия — лишь наиболее ярко выраженная попытка подорвать культурную идентичность страны, её нормы и традиции. Другая форма этого явления — насаждение норм «политики идентичности»: ЛГБТ-движения, феминизм и др. В сущности, русофобия и международное продвижение ЛГБТ-сообщества — это одно и то же.

2.1 «ОТМЕНА» РОССИИ КАК ВОЗМОЖНЫЙ СЦЕНАРИЙ «ОТМЕНЫ» ЛЮБОГО ГОСУДАРСТВА

Учитывая всё, что вывод: «отменены» могут быть любая нация и было сказано ранее, можно сделать любая страна, препятствующие достижению целей западной цивилизации. Сегодня главным врагом и «варваром» назначены Россия и русский человек.

«Культура отмены» России проявляется в 3 аспектах:

• экономические санкции;
• политическое исключение;
• русофобия.

Столкнуться с подобной «отменой» может любая страна. В этом смысле кейс усиленной «отмены» России — наглядный сценарий того, что может случиться, если пойти наперекор интересам США и Западной Европы. Нынешние западные элиты перестали справляться с нарастающими в их государствах проблемами — сокращением среднего класса, ростом неравенства и т.д. Именно поэтому ими был активирован процесс поиска «внешнего врага». Здесь стоит вспомнить слова главы европейской дипломатии Жозепа Борреля о том, что окружающий Европу мир — это «джунгли».

Российская Федерация препятствовала насаждению ценностей «новой этики» на своей территории, нивелируя эффект воздействия инструментов для взятия государства и его ресурсов под контроль западными политическими элитами. И не стала мириться с попытками дальнейшего расширения НАТО и созданием антироссийской платформы во главе с неонацистами у своих границ.

Как итог — только в период с февраля 2022 по декабрь 2023 было зафиксировано по меньшей мере 637 инцидентов, связанных с «отменой» России.

Ксенофобия обращена не на отдельных официальных лиц или государство в целом, а на народ как социальноисторический феномен

При этом идеологическая ксенофобия обращена не на отдельных официальных лиц или государство в целом, а на народ как социально-исторический феномен. Здесь показателен опубликованный 2 марта 2022 года, а затем удаленный пост в соцсети Twitter (сейчас — X) экс-посла США в РФ Майкла Макфола: «"Невинных", "нейтральных" русских больше нет». Макфол — яркий представитель левой западной университетской среды, во многом обосновавшей и укрепившей современную «культуру отмены».

Беспрецедентные экономические санкции введены не столько против страны, сколько против её населения — с целью накалить внутриполитическую ситуацию, вызвать раскол в обществе и спровоцировать людей на уличные протесты.

Для реализации этого плана Запад готов рассмотреть откровенно противоречащие любым гуманитарным нормам инструменты. Наглядным проявлением укоренения культуры «отмены» на Западе является то, что подобную политику поддерживают даже не относящиеся напрямую к политическому истеблишменту персоны.

Допустим, глава Австрийского института экономических исследований Габриэль Фельбермайер заявил, что западные страны должны распространить санкции против России на товары первой необходимости, включая лекарственные препараты.

«Остается много секторов, которые, вероятно, могут оказать довольно сильное давление на Россию. Я имею в виду, например, фармацевтическую промышленность. Можно, конечно, утверждать, исходя из гуманитарных соображений, что такое исключение для медицинских устройств правильно. Но политическое давление на Кремль было бы иным, если бы российским гражданам действительно не хватало товаров первой необходимости в быту», — заметил Фельбермайер.

В 2023 году Министерство торговли США ввело меры «экспортного контроля» в отношении медоборудования и медизделий, отгружаемых в Россию и Белоруссию. Перечень включает в себя 1224 промышленных изделия, в него внесены приборы на основе рентгеновского излучения — альфа-, гамма- и бета-, применяемые в медицинских целях, аппараты УЗИ, компьютерные и магнитно-резонансные томографы, сцинтиграфическое оборудование, электрокардиографы, слуховые аппараты, изделия для ортопедии, кардиостимуляторы, массажные аппараты, стоматологическое оборудование, общехирургические расходные материалы и комплектующие к медтехнике.

Кабинет министров Японии также запретил поставки в Россию медицинской и фармацевтической продукции. Под прямой запрет попали организмы, токсины, субъединицы, смеси и изделия медицинского назначения, в том числе диагностические наборы и контрольные материалы, которые применяются в качестве сырья для вакцин. В перечне также содержится большое количество оборудования — электронные микроскопы, криогенные холодильники, рентгеновское и другое оборудование.

Как следствие, это привело к возникновению в России в конце 2022 — начале 2023 годов локального дефицита порядка 100 лекарственных препаратов, в том числе ряда жизненно необходимых: йода, ибупрофена, ацетилсалициловой кислоты (аспирина), лидокаина, парацетамола, фентанила, фенобарбитала (основная составляющая валокордина и корвалола) и т.д.

В рамках политики «отмены» вытеснение всего русского в таких сферах как культура, спорт, наука, история и др. используется западными элитами в качестве элемента политической борьбы, как и исключение из международных организаций. Политика «отмены» коснулась театрального искусства, музыки, русской литературы, сотрудничества по линии музеев, а также спорта и религии.

Представителей России отстранили от участия в Евровидении, Каннском кинофестивале, было приостановлено сотрудничество Большого театра с крупнейшими зарубежными театрами, расторгнуты контракты с наиболее известными русскими дирижёрами, имели место случаи ультимативного выдвижения требований к деятелям культуры по публичному осуждению внешней политики России. Были «отменены» или полностью исключены из репертуара произведения русских композиторов. Цензура коснулась и русских писателей XIX в., произведения которых хотели вычеркнуть из учебной программы.

Россия столкнулась с переписыванием правил международного спортивного движения.

После 24 февраля 2022 года можно с уверенностью говорить о практически полной изоляции российского спорта от международных соревнований. Хотя корректнее будет считать текущее положение кульминацией запущенных ранее, в 2014 году, процессов.

Обвинения в предполагаемом систематическом употреблении допинга в российском спорте привели к тому, что более двухсот российских спортсменов с 2015 г. «уличили» в применении допинга на Олимпийских играх, в результате они лишены 47 олимпийских медалей. Перед летними Олимпийскими играми 2016 г. в Рио-де-Жанейро МОК тщательно рассмотрел российских кандидатов и отказал в олимпийском статусе 111 спортсменам, оставив только 282 человека, которые выступали за Россию. В 2017 г. МОК отстранил от участия в Играх Олимпийский комитет России (далее — ОКР). На зимних Олимпийских играх 2018 г. в Пхёнчхане МОК постановил, что российские спортсмены не могут выступать под российским флагом и должны заменить его на олимпийский флаг белого цвета, что указывает на нейтральность спортсменов.

События 2018 г. повторили то, что было реализовано в 2016 г.: МОК рассмотрел номинированных спортсменов (начиная примерно с 500), исключил 111 и, после дальнейшего изучения, разрешил 168 участвовать в Играх. Перед летними Олимпийскими играми в Токио ОКР был восстановлен в своих правах. Российским спортсменам сообщили, что они всё ещё не могут выступать под российским флагом, но могут выступать под знаменем ОКР и будут обозначены, как спортсмены от ОКР на соревнованиях, до участия в которых были допущены 335 спортсменов.

Спортсмены могли иметь надпись «Россия» на своей форме, и им также разрешалось использование российских цветов на форме. На зимних Олимпийских играх 2022 г. в Пекине в отношении России были введены те же условия соревнований, что и в 2021 г. В общей сложности МОК допустил к соревнованиям 211 спортсменов из России.

Показательны с точки зрения проявлений политики «отмены» в культурном плане примеры задержания на финско-российской границе произведений искусства, принадлежащих фондам Эрмитажа, Третьяковской галереи, ГМИИ имени А.С. Пушкина, музеям-заповедникам.

Наряду с незаконным вытеснением России с концертных площадок и ограничением возможностей проведения международных конкурсов за рубежом распространилась практика переименования объектов культуры, вычёркивания «русского следа» из мирового культурного наследия путём «смены гражданства» творцов. Метрополитен-музей назвал сразу трёх российских художников — Архипа Куинджи, Илью Репина и Ивана Айвазовского «украинскими» художниками. «Русские танцовщицы» Эдгара Дега, написанные художником под впечатлением от выступления артистов Императорского русского балета, в National Gallery Лондона стали «Украинскими танцовщицами».

Прославленный режиссер Ридли Скотт, снимавший историческую драму «Наполеон», не смог получить разрешение на строительство масштабных декораций в Вестминстерском соборе для придания зданию сходства с Московским Кремлем. Представители Британии отозвали свое согласие, так как побоялись декорировать собор «под что-то русское».

Одновременно Западом ведётся масштабная идеологическая кампания, направленная на искажение истории России. Осознанно и целенаправленно в Польше и странах Прибалтики уничтожаются свидетельства того, что они были спасены от гитлеровской армии, сохранили свою независимость и идентичность благодаря советским воинам-освободителям. Беспрецедентный вклад Красной армии в победу над фашизмом умаляется тезисом: без помощи западных союзников она потерпела бы поражение. Выдвигаются утверждения, что СССР и гитлеровская Германия несут одинаковую ответственность за развязывание Второй Мировой войны. И что после победы Советский Союз установил в Восточной Европе, вопреки воле народа стран региона, «свой режим». Голливуд восхваляет подвиги войск США и умаляет героизм Красной армии. И это при том, что официальные потери Америки составили около 400 тысяч человек, а СССР — порядка 27 млн человек. В 2023 году кампания по переписыванию истории России подошла к очередному апогею — 9 мая пресс-секретарь Белого дома Катрин Жан-Пьер заявила, что «отмечается годовщина окончания Второй Мировой войны и победа США и союзников над фашизмом».

Выдвигаются утверждения, что СССР и гитлеровская Германия несут одинаковую ответственность за развязывание Второй Мировой войны

Объектами фальсификации на Западе также часто становятся отношения России с различными странами, в том числе бывшими республиками СССР, факты становления российской государственности, российская национальная политика

Политические цели подобной деятельности не скрываются. К. Уокер и Дж. Людвиг предложили использовать тактику максимального давления в отношении «авторитарных стран», использующих «мягкую силу» своей культуры или искусства не для того, чтобы «завоевать сердца и умы», а чтобы «умело манипулировать целевой аудиторией путём искажения фактов и формирования фальсифицированного контента в информационных потоках», назвав их странами, применяющими «острую силу» (в числе тех, кто используют «острую силу», они указали и Россию). Основная цель «отмены России» — делегитимация страны в международном поле.

Усилить процесс призвана односторонняя подача информации. Наряду с тем, что российских деятелей культуры лишили доступа к зарубежным площадкам, для украинских политических деятелей он были в ряде случаев, наоборот, предоставлен: так, возможность донести украинское видение развития текущих событий В. Зеленскому дали на церемониях открытия Каннского фестиваля и вручения премии «Грэмми» в Лас-Вегасе, фестивале циркового искусства в Монте-Карло и Франкфуртской книжной ярмарке.

Русофобские идеи заложены не только в текущих экономических и политических аспектах «культуры отмены», они также проявляются и в другой, специфической сфере — на уровне микровзаимодействий индивидов и групп. Ненависть к России и всему русскому вплетается в «нормальность» западного человека, формируя в массовом сознании представление о нашей стране как о «варваре».

Летом — осенью 2023 года вступила в силу практика ЕС, направленная на арест личного имущества пересекающих европейские границы россиян, в том числе не находящихся в каком-либо санкционном списке. Евросоюз разъяснил, что в рамках действующих санкций россияне не могут ввозить на территорию сообщества личные автомобили, зарегистрированные в РФ, а также некоторые персональные предметы: конфискации подлежат изделия из кожи и меха, туалетная бумага, шампуни, зубные пасты, прицепы и полуприцепы для перевозки грузов, фотокамеры. Под риском находятся косметика, чемоданы, ноутбуки, мобильные телефоны.

В целом, интенсивность «отмены» России резко усилилась после начала СВО на территории Украины, что принимает зачастую парадоксальные формы. Так, Университет Флориды (США) переименовал учебный кабинет Карла Маркса. Ранее четырнадцать аудиторий были названы в честь известных мировых деятелей в различных областях, о чем свидетельствовали таблички на дверях, на одной из дверей значилось — «Комната для групповых занятий Карла Маркса». Какая именно связь между Карлом Марксом и российской спецоперацией не указывается, но, вероятно, администрация университета считала Маркса представителем России. В свою очередь, Рижский театр кукол сообщил, что спектакль «Крокодил Гена и Чебурашка» будет снят с репертуара «в связи с неприемлемым использованием любимых детских персонажей в российской военной пропаганде».

В 2022 году в Русский дом в Париже бросили «коктейль Молотова». В ФРГ получило широкое распространение преследование русскоязычных детей в школах — как со стороны одноклассников, так и учителей. В Мюнхене частная клиника отказалась обслуживать граждан России и Белоруссии. 25 февраля 2022 г. федеральный канцлер К. Нехаммер в выступлении перед прессой по итогам заседания Совета безопасности Австрии заявил о необходимости ограничить свободу передвижения и частную собственность российских бизнесменов. Австрийские банки, включая такие крупные учреждения, как «Erste Bank» и «Raiffeisenbank», заблокировали счета проживающих в стране россиян без какого-либо предупреждения и отказали им в открытии новых.

Дискриминационные действия в отношении российских граждан предпринимают и правительства отдельных регионов Бельгии. К примеру, такое решение было принято правительством Фландрии, закрывшим для россиян возможность участия в программе студенческих обменов «Mastermind». В Великобритании широкое распространение получило использование владельцами общественных мест листовок с лозунгом «GOOD russian = DEAD russian». 3 апреля 2022 г. в Афинах была атакована группа участников автопробега «За мир! За Россию! За Грецию!». В результате семилетняя девочка — гражданка России — получила травмы. В русскоязычные чаты в Испании стали приходить сообщения о борьбе с «пропагандистами русского мира» с призывом собирать на специально созданном сайте информацию и личные данные россиян. В Италии 19-летняя российская студентка Болонского университета, обратившаяся к врачу для получения справки об инвалидности по слуху, столкнулась с тем, что специалист выгнала девушку из кабинета, аргументировав это тем, что ей «не нравится» Президент России. Русские жители Латвии столкнулись с массовыми запугиваниями, оскорблениями и угрозами на бытовом уровне. Министр образования Чехии П. Газдик назвал обучающихся в чешских вузах белорусских и российских студентов «угрозой национальной безопасности страны».

В Великобритании широкое распространение получило использование владельцами общественных мест листовок с лозунгом «GOOD russian = DEAD russian»

Ярким примером расширения поля подлежащих «отмене» персон и феноменов может считаться инцидент в Тарту, где отменили выставку израильских художников Тэнно Пента Соостера и Сергея Бунькова, которых сочли «русскими», вероятно, из-за русского звучания фамилии одного из художников. «К сожалению, мы вынуждены сообщить, что нынешняя международная обстановка не позволяет нам организовывать выставки с лицами, которые определяют себя как русские художники, независимо от их гражданства. Такое сотрудничество запрещает наше государство», — говорилось в сообщении, направленном эстонской стороной.

В знак «протеста» против России на Западе пытаются бойкотировать еду, хоть как-то ассоциирующуюся с нашей страной. Из названия коктейля Moscow Mule убирают слово «Москва», «Русский салат» (западное название «Оливье» — переименовывают «в украинский», а канадское блюдо «Путин» (poutine) сокращают в названиях ресторанов. Рестораны Maison de la Poutine, работающие в Париже и Тулузе, пожаловались, что в их адрес поступают угрозы. Заведение Le Roy Jucep, которое считается местом рождения блюда, заявило, что уберёт название Poutine из своего товарного знака.

Особенно характерным является «отлучение» России от борща. В официальном пресс-релизе ЮНЕСКО, посвящённом внесению «культуры приготовления украинского борща» в Список нематериального культурного наследия, подчёркивается, что «вооруженный конфликт поставил под угрозу жизнеспособность этого элемента. Перемещение людей и носителей угрожает элементу, поскольку люди не могут не только готовить или выращивать местные овощи для борща, но и собираться, чтобы практиковать эту традицию, что подрывает социальное и культурное благополучие общин».

Русофобия распространяется и на язык. В сентябре 2023 года сейм Латвии одобрил концепцию национальной безопасности, согласно которой с 1 января 2026 года начнет действовать запрет на вещание в стране СМИ на русском языке. В Эстонии, несмотря на протесты жителей, был закрыт целый ряд русскоязычных школ.

2.2 ФАКТЫ «ОТМЕНЫ» ДРУГИХ НАРОДОВ И ГОСУДАРСТВ

Россия - не единственная жертва западной культуры «отмены».Попытки «отменить» страну или единственная жертва западной культуры народ предпринимались не раз. Для того чтобы в этом убедиться, достаточно обратиться к колониальному прошлому стран Запада, стремившихся ликвидировать локальные культуры своих колоний под предлогом их «варварства». Геноцид коренных народов сопровождался и культурным геноцидом.

Факты «отмены» в современном мире также широко распространены. Сегодня, помимо России, ей подвергаются Индия, страны Африки, Китай и Палестина.

Британский империализм сформировал центральный колониалистский дискурс, основанный на идее civilizing mission — цивилизаторской миссии по «просвещению народов», которая также обозначалась термином «бремя белого человека».

Этот нарицательный термин возник благодаря творчеству Редьярда Киплинга. Созданное им «Бремя белого человека» было впервые опубликовано в The Times 4 февраля 1899 года и в New York Sun 5 февраля 1899 года. 7 февраля 1899 года во время дебатов в Сенате, посвящённых тому, должны ли США сохранить контроль над Филиппинскими островами и десятью миллионами филиппинцев, отвоёванных у Испанской империи, сенатор Бенджамин Тиллман прочитал вслух первую, четвертую и пятую строфы стихотворения Киплинга в качестве аргументов против ратификации соглашения.

«Как будто в самый подходящий момент, можно сказать, незадолго до того, как договор попал в Сенат, или примерно в то время, когда он был отправлен нам, в одном из наших журналов появилось стихотворение Редьярда Киплинга, величайшего поэта Англии нашего времени. Это стихотворение, уникальное и в некоторых местах слишком глубокое для меня, является пророчеством. Я не представляю, чтобы в истории человечества какой-либо поэт когда-либо испытывал вдохновение так ясно изобразить нашу опасность и наш долг. Это называется "Бремя белого человека". С разрешения сенаторов я прочитаю строфу и прошу сенаторов прослушать её, поскольку она заслуживает их внимания», — сообщил Тиллман.

Стоит напомнить указанную первую строфу и то, что в оригинале «белый человек» был назван именно с заглавных литер — White Man’s Burden:

Несите бремя Белых
Среди племен чужих —
Сынов своих отправьте
Служить во благо их;
Без устали работать
Для страждущих людей —
Наполовину бесов,
Настолько же детей.

Этот дискурс вобрал в себя просветительский мессианизм, понимаемый как необходимость «цивилизовать» дикарей независимо от их воли. Предполагалось, что господство европейских держав, внешнее управление и вмешательство в жизнь колоний в итоге выполняет благотворную, цивилизующую, просветительскую роль. Хотя обычно результат был совершенно иным.

Подобный подход практиковался со времён Колумба. Историк Дэвид Стэннард сравнивает события, сопутствующие колонизации Северной и Южной Америки, с определением геноцида в конвенции ООН 1948 года и пишет, что «в свете языка ООН, даже если отбросить некоторые из его более слабых конструкций, невозможно узнать, что произошло в Америке в течение шестнадцатого, семнадцатого, восемнадцатого и девятнадцатого веков и не сделать вывод, что это был геноцид». К 1900 году численность коренного населения в Северной и Южной Америке сократилась более чем на 80%, а в некоторых районах — на 98%.

Наиболее радикальным примером уничтожения целых культур — вместе с их носителями — стала британская колонизация

Наиболее радикальным примером уничтожения целых культур — вместе с их носителями — стала британская колонизация. Количество австралийских аборигенов сократилось на 84%, население маори в Новой Зеландии снизилось на 57%, в Канаде коренное население сократилось на 75%. Выжившие коренные народы продолжали страдать от жёсткой дискриминации по расовому признаку со стороны новообразованных колониальных обществ.

2.2.1 ИНДИЯ

Джон Стюарт Милль и его единомышленники-утилитаристы не допускали факта наличия у Индии каких-либо цивилизационных достижений. Причины деградации, по мнению британских идеологов, были как внешними (нашествие «варваров»), так и внутренними: «засилье» брахманов, кастовый строй, «азиатский деспотизм», а также, чему придавалось особое значение, «женственность» индийцев, понимаемая как слабость, инертность и мечтательность. Гегель вообще обвинял их в «шизофренической неспособности» разделять реальность и «грёзы». Индийцам приписывали трусость, массовую развращённость, отсутствие патриотизма и гражданских чувств.

Исследователи давно обратили внимание на гендерный аспект колониального дискурса. В нем Индии приписывались женские черты — ещё со времён первых ориенталистов индийцев называли женственными, покорными, слабыми, изнеженными и миролюбивыми. Англичане же воплощали «мужской идеал» — отвагу, доблесть, мужество и энергию. Мужчине подобало силой и мужеством завоевывать женщину, та же, в свою очередь, всегда нуждалась в защитнике и руководителе. Именно поэтому единственным импульсом для развития Индии колонизаторы видели её подчинение сильным и энергичным чужакам, прежде всего, белым.

Увлечение британских ориенталистов ариями, позиционирование их высокоразвитым, мужественным и нравственным народом объяснялось просто: арии, согласно этой концепции, были белыми, и именно они принесли в Индию цивилизацию — точно так же, как века спустя это сделали их прямые потомки, англичане, спасшие своих «опустившихся родственников» от хаоса и деградации. В предложенную ещё У. Джонсом концепцию единой индоевропейской языковой семьи, которую распространили на этнокультурные и социальные аспекты индийской цивилизации, внедрили расовый компонент. Ариев признали не просто носителями древнейшего индоевропейского языка (сама языковая семья всё чаще стала называться индоарийской), но и этнорасовыми предками всех европейцев, лучшими из всех народов Земли.

Вторым событием, возведённым британскими ориенталистами на пьедестал в качестве поворотного пункта в истории страны, стала индийская кампания Александра Македонского. Восхищаясь вслед за всеми европейскими авторами той эпохи «гениальностью» и «прогрессивностью» Александра, ориенталисты видели его главную заслугу в том, что он привел в Индию «европейцев» и тем самым дал толчок развитию культуры, искусств и литературы на субконтиненте.

Практически все достижения древней Индии приписывались греческому влиянию. То, что в эпосе «Рамаяна» кульминацией является похищение жены героя, свидетельствовало, по мнению ориенталистов, о непосредственном влиянии «Илиады». Греческая наука «оплодотворила» индийскую математику, медицину и другие науки. Знаменитые пещерные храмы Аджанты и острова Элефанта были созданы «греками, римлянами или финикийцами»

Более того, ещё со времён Джонса и одного из первых британских историков-индологов Доу, для описания индуистской и мусульманской «общин» использовался термин «нация». Само понятие, заимствованное из европейского политического дискурса и внедрённое в колониальный туземный, до сих пор не имеет в индийских языках адекватного перевода. Однако термин получил прочную привязку в конфессиональном плане — с определённого момента стало популярным говорить об «индуистской» и «мусульманской» нациях на территории Индии, что простимулировало раскол субконтинента на Индию и преимущественно мусульманский Пакистан.

Исторические тексты доколониальной эпохи, особенно на региональных языках, были отброшены как «недостоверная и неправильная история»

Эти концепции активно внедрялись в индийское общество, что стало одним из первых примеров «деконструкции прошлого». «Правильную» версию которого должны были воспринять индийцы, претендовавшие на построение карьеры. Профессиональная деятельность и получение общественного статуса были невозможны без британского аттестата об образовании, которое велось на основе учебников и исследований, трактовавших прошлое Индии как многовековую сагу о деградации. Исторические тексты доколониальной эпохи, особенно на региональных языках, были отброшены как «недостоверная и неправильная история». Единственной связью англизированных индийских элит с историческими представлениями широких масс и национальной культурой оказывались домашние слуги, выступавшие носителями народных баллад и религиозных сказаний — всё это объявлялось мифами.

«Одно нам внушается: мы были глупы и нецивилизованы», — резюмировал в 1912 г. известный поэт хинди М. Гупта, а его старший современник, классик поэзии урду Акбар Иллахабади, сводил всё английское образование в Индии к лозунгу «Отбрось свою литературу, забудь свою историю!».

В 2023 году Индия заявила о подготовке кампании по возвращению ценностей и артефактов, которые были вывезены из страны в Британию в колониальный период с 1858 по 1947 год. Речь идёт о тысячах музейных экспонатов. Среди артефактов, которые страна хочет вернуть в свое владение — легендарный алмаз «Кохинур», который находится в короне британских монархов, исчисляемые десятками тысяч скульптуры и фрески, сокровища Типу Султана, павлиний трон сикхского императора Махараджи Ранджита Сингха, коллекция буддийских скульптур и барельефов Амаравати и многое другое. Возможно, как в истории с сокровищами Окса, которые стремился возвратить Таджикистан, Лондон вернет лишь копии

«Отмена» культурного наследия Индии, как и в других рассматриваемых примерах, идёт рука об руку с геноцидом и фальсификацией исторической правды об описываемых явлениях. Во время британского колониального владычества, только с 1850 по 1899 год в результате 24 крупных вспышек голода в Индии погибло 15 миллионов человек. Голод был постоянным явлением и достаточно мощным, чтобы оказать существенное влияние на долгосрочный рост населения страны в XIX и начале XX веков. Известны Бенгальский голод 1770 года, голод в Чалисе, голод в Доджи-бара, Великий голод 1876–1878 годов и Бенгальский голод 1943 года — хотя список не исчерпывающий.

Сегодня глобалисты хотят, чтобы Индия отказалась от продвигаемой премьером Нарендра Моди идеологии «Хиндутва», в основе которой лежит достижение полного культурного и экономического суверенитета. Достижения страны вновь «отменяются»: к примеру, в декабре 2023 года США заявили, что отзывают «некачественные» индийские лекарства, что вызвало волну вопросов о безопасности продукции. Целью кампании, несомненно, является дискредитация Индии и её вклада в здравоохранение

Также в контексте дискредитации суверенной политики Индии западные СМИ обвиняют премьер-министра и его сторонников в фашизме: «Члены правящей партии Моди, "Бхаратия джаната парти" (БДП), являются бескомпромиссными индуистскими националистами. <…>Правительство превратило образование в оружие, как это типично для фашистских режимов, таких, как Россия».

2.2.2 АФРИКА

Реализация «политики отмены» в Африке развивалась по схожей динамике, синхронизированной с общим фоном исторического процесса: от геноцида и уничтожения физического к когнитивно-психологическому искоренению

Показательными являются истории упадка и деградации племен нуба, Мали, где к XV веку возводились мечети, библиотеки и был построен университет, инков, майя и других цивилизаций Мезоамерики, фактически исчезнувшего пласта культуры североамериканских индейцев.

Ярким последователем политики «культуры отмены за ненадобностью» являлся представитель британских теоретиков «нового империализма» Джордж Таубман-Голди, бывший губернатор Нигерии. Задачи Африки, в его понимании, сводились к тому, чтобы трудами британских компаний превратиться в «регион, где цветные люди будут работать, чтобы купить наши товары».

Другой британский теоретик, Артур Уайт, писал: «Реальная миссия Европы в Африке заключается в том, чтобы повернуть континент к выгодам не туземцев, а их руководителей… туземцы ведут ленивую и распущенную жизнь; это нечестно, что в экономике Природы им позволено наслаждаться роскошным бездельем, в то время как мы, люди Запада, с высокой цивилизацией, в тяжелом труде добываем ежедневный хлеб». Экспансия и порабощение населения Африки, по Уайту, имели четкий расовый характер, подразумевалось безусловное качественное превосходство Великобритании над чёрными людьми. «Наша цивилизация требует, чтобы с подчинёнными и низшими расами обращались справедливо и мягко, и в наших интересах научить их Евангелию труда и братской любви. Сложность проблемы заключается в том, что африканские туземцы предпочитают собственную ленивую жизнь "Sturm und Drang" западной цивилизации даже в условиях истощённых тропиков».

Даже после формального «парада суверенитетов» африканских стран с выходом из колониальной орбиты Великобритании Лондон не отказался от контроля над Африкой — были выбраны лишь иные его формы.

Достаточно подробная характеристика случаев британского военного вмешательства в дела стран Африки к югу от Сахары (АЮС) в эпоху, когда многие из них начали движение к независимости, предложена в книге французского исследователя А. Руве. Он выделяет следующие типы британских военных операций в АЮС: действия непосредственно до или сразу после обретения независимости африканскими странами (например, военные мятежи в странах Восточной Африки — Кении, Уганде и Танганьике, так называемые «East African mutinies», в 1964 г.); попытка наложить санкции на Южную Родезию после одностороннего провозглашения ею независимости (Unilateral Declaration of Independence, UDI) в 1965 г., Великобритания предприняла ряд усилий по вмешательству в ситуацию (например, британские военные корабли осуществляли патрулирование порта Бейра — так называемый «Beira Patrol» 1966–1975 гг.).

К случаям вмешательства относятся гражданская война в Нигерии 1967–1970 гг., в которой Великобритания поддержала федеральное правительство, Уганда (1980–1983 гг.), Ботсвана (1986– 1988 гг.), военный переворот в Гамбии и беспорядки на Сейшелах в 1981 г. План переворота на Сейшелах разрабатывала южноафриканская военная разведка. В 1982, 1986 и 1987 гг. также имели место попытки свержения президента Сейшел, не увенчавшиеся успехом.

Сменявшие друг друга британские правительства поддерживали режим апартеида, созданный белым меньшинством ЮАР, что вызывало практически всеобщее осуждение

Примеров того, как Великобритания вмешивалась во внутренние дела африканских государств, десятки. Британский историк У. Подмор в своей книге «Британская внешняя политика с 1870 г.» указывает, что до 1968 г. Великобритания всё ещё обладала глобальными возможностями осуществления военного вмешательства, а также что с 1948 по 1968 г., если не брать в расчёт Корею и Вьетнам, британские правительства отправили в Африку, Азию и на Ближний Восток больше военных, чем США. Среди прочего, Великобритания наложила вето на резолюцию Совета Безопасности ООН (СБ ООН) по Южной Родезии, главным требованием которой было «никакой независимости до создания правительства большинства».

Сменявшие друг друга британские правительства поддерживали режим апартеида, создан ный белым меньшинством ЮАР, что вызывало практически всеобщее осуждение и противодействие, особенно со стороны стран Британского Содружества. Великобритания нарушала санкции, введённые ООН, запрещавшие поставку нефти и вооружений режиму апартеида. В октябре 1974 г. Великобритания, Франция и США наложили вето на резолюцию СБ ООН, предлагавшую исключить ЮАР из ООН. Великобритания стремилась отвести от ЮАР критику за её незаконные атаки на Замбию, Ботсвану и Намибию.

Колониальная политика в Африке и её деструктивные формы были присущи всему Западу в целом, хотя Великобритания, безусловно, выступила в качестве наиболее систематического инициатора многих процессов «отмены». Вектор на упразднение самобытных черт и формирование в Африке чуждых национальной ментальности традициям форм государственного устройства реализовывала и Франция. Почти все бывшие французские колонии приняли конституции, в той или иной мере вдохновлённые конституцией Пятой республики во Франции, устанавливавшей сильную президентскую власть. Между тем хрупкие межэтнические и межплеменные балансы требовали скорее парламентской формы правления, более пригодной для нахождения компромиссов. Это противоречие способствовало возникновению авторитарных режимов, частым государственным переворотам, столкновениям между различными силами, которые, в ряде случаев, перерастали в гражданские войны.

В истории взаимоотношений Франции с этими государствами французские исследователи выделяют период с 1960 по 1974 г., когда, по воле президентов Ш. де Голля и Ж. Помпиду, африканскую политику если не определял, то во многом предопределял известный голлист Ж. Фоккар, ввиду непубличности часто называемый «серым кардиналом». О его статусе говорило и прозвище, данное в политических кругах, — «господин Африка». При поддержке Ш. де Голля «серый кардинал» создал систему взаимоотношений с бывшими африканскими колониями, получившую название «Франсафрика» (фр. Françafrique), — неологизм, отражавший характер и глубину французского влияния в данных странах.

В соответствии со своим пониманием французских интересов Ж. Фоккар содействовал одним переворотам в африканских странах и, напротив, противодействовал другим — другими словами, развитие государственности африканских стран даже после формального исчезновения колониализма продолжилось сугубо в рамках западного вектора, соответствие которому задаётся различными вариантами «цветных революций» или прямых военных вмешательств.

Ф. Миттеран был одним из первых, кто почувствовал, что по мере подъёма новых поколений африканцев, не связанных с колониальным прошлым, французское влияние начало ослабевать. В своем известном выступлении на франко-африканской конференции в г. Ла Боль Эскублак в июне 1990 г. он призвал африканских лидеров начать процесс демократизации своих стран.Однако в большинстве случаев дело свелось к формальной легитимации власти путём «правильно» организованных выборов. Такая показная демократизация лишь способствовала недовольству населения и увеличила частоту возникновения конфликтов и гражданских войн.

Ускорившаяся после исчезновения СССР неолиберальная глобализация усугубила и без того острые проблемы бедности и неравенства в регионе. Новые информационные технологии создали мультипликационный эффект накапливающегося недовольства, которое уже развивалось в логике деконструкции. Как констатировал бывший премьер-министр Центрально-Африканской Республики Ж.-П. Нгупанде, социальные контрасты «стали всё ярче высвечиваться в связи с другим аспектом глобализации, а именно широким распространением телевидения, мобильной связи, но особенно Интернета. Это давало возможность ежедневно видеть процветание одних и нищету других».Африка получила кумулятивный «цивилизационный удар» — сначала её самобытность подверглась искоренению со стороны Запада, а теперь она сталкивается со вторичными, но в той же степени деструктивными процессами.

Также в Африке наблюдались схожие с индийскими процессы разграбления культурного наследия. Всего за 100 лет, с 1879 по 1971 годы, колониальная Европа похитила около 193000 африканских произведений искусства, из которых 150000 находится в музеях Франции. Уже в новом времени, в XX веке, процесс вывоза культурных ценностей из Африки продолжался. В 1960-х годах были украдены сотни произведений из южной и восточной Африки. Позже они «нашлись» в музеях США и Европы.

В случае с Африкой «отмена» подразумевала, в том числе, блокирование предпосылок для развития. Британский исследователь Джек Уоддис в своей книге «Африка. Причина взрыва» приводит данные ЮНЕСКО за 1955 год, демонстрирующие, что в отношении грамотности населения Африка являлась одним из самых отсталых регионов мира: «В Британском Сомали, Французской Экваториальной Африке, Французском Сомали и Французской Западной Африке от 95 до 99% всех взрослых африканцев неграмотны».

Уоддис подчёркивал, что «империалистическая политика, ограничивающая африканцев азами грамотности и счета, не может не тормозить развитие африканских народов. Такое положение в области просвещения является прямым следствием того, что на африканцев привыкли смотреть как на людей, чей удел — быть дровосеками и водоносами».

Вице-президент аналитического центра «For Gabon», международный правозащитник Лоренс Ндонг в ходе экономического форума на полях саммита Россия — Африка, описала последствия колонизации следующим образом: «Африканские страны познали колониальное иго. Вот уже 60 лет наши проекты развития сталкиваются с большими трудностями. И нам очень сложно во многих странах даже победить бедность, решить климатические вопросы, политические и экономические проблемы. Африканские страны к югу от Сахары — это очень бедный регион. О причинах этого много говорится. Но есть ещё одна причина, о которой обычно не говорят. Это недостаток уважения к национальному суверенитету африканских стран. Очень долго африканские страны не имели своего суверенитета. Рабство, колониализм и неоколониализм. И даже когда нам стали говорить о псевдонезависимости, то каково было наше наследие? Наше наследие было президенты республик, которые практически были подчинены бывшим колонизаторам. Они были такими же угнетателями, как прежние колонизаторы».

Парадигма отрицания по умолчанию коренной культуры и её игнорирования, с обязательным переформатированием носителей, имеет место не только в колониализме в Африке, но и во многих других географических точках, в том числе — в Канаде.

Весьма характерно, что в период подготовки Конвенции о геноциде именно вокруг концепции «культурного геноцида» развернулись наиболее ожесточённые дискуссии. Ряд стран, в том числе США и Канада, выступили против включения понятия «культурный геноцид» в международное правовое поле. В 2007 году в процессе ратификации Декларации прав коренных народов Канада продолжала придерживаться той же позиции.

Под культурным геноцидом, согласно общепринятым формулировкам, подразумевается насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую; принудительные ссылки и депортации индивидов, представляющих культуру группы; запрет на использование национального языка в частном общении и/или в системе образования; запрет на публикацию изданий на языках той или иной группы; систематическое разрушение памятников материальной культуры и архитектуры исторического, религиозного и общекультурного значения; уничтожение объектов, используемых для религиозного поклонения.

Отдельный пласт «культуры отмены» формируют случаи игнорирования объективных проблем и путей их возможного решения, существующих в не-западных странах. Эта практика теснейшим образом связана с работой медиа и так называемого новостного освещения событий, фактически сводящегося к искусственному формированию мировоззрения.

«Новости обращаются к нам естественным голосом, вроде бы не навязывая своего мнения. И сознательно скрывают от нас, что не просто докладывают об окружающем мире, но постоянно заняты тем, что создают в нашем сознании новую планету вкупе со своими, зачастую сильно разнящимися, приоритетами», — подчёркивает эффективность «конструирования информационной реальности» британский писатель, журналист Ален де Боттон в своей книге «Новости: инструкция для пользователей». Одним из наглядных примеров является специфика освещения различных эпидемий в Африке.

В настоящее время африканский континент остается одним из наиболее пораженных холерой регионов мира. Ежегодно ею заболевают более 55 000 человек. Современная классификация предполагает наличие семи волн эпидемий холеры в Африке. Последняя эпидемия азиатской холеры в регионе наблюдалась в межпандемический период (в 1947 г.) в Египте и была вызвана отступлением английских войск с зараженных холерой индийских и пакистанских территорий. Было установлено 32 тысячи случаев заболеваний и 20 тысяч смертей.

По данным ВОЗ, с 1970 по 1980 гг. холера была выявлена в 36 из 54 стран Африки, количество заболевших составило 185591 человек, умерших — 19583 человека. В период с 1981 по 1990 гг. происходит смещение эпицентра проявлений холеры с запада на восток континента, при этом идёт формирование 12 вторичных эндемичных очагов в Восточной (Бурунди, Танзания, Руанда, Кения, Мозамбик), Западной (Гана, Либерия, Нигерия), Центральной (Ангола, Камерун, Демократическая Республика Конго (ДРК)) и Южной Африке (ЮАР). Общее количество больных холерой увеличивается в 1,8 раза по сравнению с предыдущим десятилетием, .

С 2001 по 2010 гг. в мире наблюдалось снижение уровня заболеваемости холерой в 1,7 раза. В то же время в Африке данный показатель, наоборот, вырос в 1,2 раза. За этот период ещё 17 стран Африки (Замбия, Зимбабве, Малави, Сомали, Уганда, Эфиопия, Бенин, Гвинея, Гана, Гвинея-Бисау, Нигер, Сенегал, Сьерра-Леоне и другие) были отнесены к эндемичным по холере.

Тем не менее, подобная перманентная проблема осталась «невидимой» для большинства западных СМИ. В отличие от вируса Эбола, реакция на который западного общества одновременно подчёркивала постоянный запрос на поводы для инициации «культуры отмены» и демонстрировала наиболее яркие черты деконструкции и постправды.

По состоянию на февраль 2024 года запросы в самых распространенных поисковых системах (прежде всего, Google), связанные с ключевыми словами «эпидемия» и «Африка», прежде всего выдают информацию о лихорадке Эбола.

По данным ВОЗ, в результате эпидемии вируса Эбола в Западной Африке 2014–2016 гг. число заразившихся превысило 28,6 тыс. человек, погибших — 11,3 тыс., что значительно меньше показателей холеры, малярии и других заболеваний, от которых Африка страдает последние 200 лет. Большинство жертв Эболы пришлось на три страны — Либерию, Гвинею и Сьерра-Леоне. Помимо этого, известны единичные случаи проникновения вируса на территорию США, Великобритании, Испании и Германии. Значительную роль в «пиаре» вируса Эбола сыграли СМИ: имея возможность глобальной 24-часовой трансляции, они нагнетали обстановку по всему миру. При этом освещение лихорадки Эбола журналистами в целом перешло те границы, когда новости не предупреждают общество об опасности, а запугивают его.

Научный журналист Соня Шах в своей книге «Пандемии: всемирная история смертельных вирусов» описывает страх общества перед Эболой, приведший к радикальным мерам. Например, от Коннектикута до Миссисипи школы отказывались принимать учителей и учеников, посетивших расположенные за тысячи миль от охваченных Эболой районов: Кению, ЮАР, Замбию, Руанду и Нигерию, устраивая им трёхнедельный карантин. Любые признаки недомогания у иностранных граждан моментально провоцировали попытки сдерживания и избегания. Поэтому американские и европейские турагентства перестали предлагать поездки на Африканский континент, что значительно затруднило передвижение гуманитарных работников на территорию заражённых стран и препятствовало международным усилиям по сдерживанию эпидемии. В Праге студента из Ганы с признаками озноба с вокзала увёз эскорт из 15 полицейских и представитель спасательной службы в костюме биозащиты. У студента была обычная простуда.

Схожая картина наблюдается с терроризмом. В рамках актуальной вариации «культуры отмены» он выступает как повод, позволяющий исключить целые страны из межгосударственного диалога, официально называя столкнувшиеся с терроризмом государства неполноценными.

В 2002 г. на волне глобальной «войны против терроризма», объявленной президентом США Дж. Бушем-мл., министр иностранных дел Великобритании Джек Стро напрямую связал существование «несостоявшихся государств» с ростом террористических угроз в мире, причём основной акцент был сделан на африканские государства — Сомали, Либерию и ДРК.

В том же 2002 г. американская экспертная организация «Совет по международным отношениям» опубликовала исследование, в котором подчёркивалось значение «несостоявшихся или недееспособных государств» для развития международного терроризма. С 2005 г. американские Фонд мира и журнал «Foreign Policy» составляют «рейтинг недееспособности государств», оценивающий способность властей контролировать целостность территории, а также демографическую, политическую и экономическую ситуацию в стране. Согласно этому рейтингу, число несостоявшихся государств в Африке растёт с каждым годом. В 2006 г. таковыми были признаны два государства (Судан и ДРК), в 2007 г. — три (Судан, Сомали и Зимбабве). В 2008–2013 гг. в списке были уже четыре страны (Судан, Сомали и, поочередно, Зимбабве, Чад, ДРК и получивший в 2013 г. независимость Южный Судан). В 2014 г. список вырос до пяти стран (к Южному Судану, Сомали, ДРК и Судану прибавилась Центральноафриканская Республика (ЦАР)). В 2015 г. ДРК покинула список, но в 2016 г. вернулась в него, встав в ряд с Сомали, Южным Суданом, ЦАР, Суданом и Чадом.

2.2.3 ПАЛЕСТИНА И АРАБСКИЙ МИР

«Отмена» Палестины тесно связана с циклами обострения конфликтов Израиля с Арабским миром. Широко известна реплика Моше Даяна из интервью, которое он дал издательству «Гаарец» (Haaretz) в апреле 1969 года в отношении строительства еврейских поселений на месте арабских. «Вы даже не знаете их названия, и я не виню вас, потому что в учебниках по географии их больше нет. Мало того, что арабских деревень нет в книгах, их вообще больше не существует. Нахалаль возник на месте Махлюль; Кибуц Гват на месте Джибты; Кибуц Сарид на месте Хунейфис; и Кефар Йешуа на месте Таль аль-Шуман. Нет в этой стране застроенного места, которое не имело бы прежде арабского населения».

Басем Раб в своей книге «Скрытые истории: Палестина и Восточное Средиземноморье» приводит такой факт: «Изданная в Израиле книга о национальной вышивке «Арабеска: декоративное рукоделие из Святой Земли» (Arabesque: Decorative Needlework from the Holy Land) начинается с «библейских времён» и заканчивается фотографиями, на которых изображены взрослые и дети из числа евреев, одетые в вышитую одежду палестинских деревенских жителей… Эвфемистическая аллюзия «Святая Земля» помогает замаскировать тот факт, что источник этой уникальной формы искусства является палестинским».

Яффские апельсины (особый сорт этого фрукта), оливки и оливковое масло, хумус, табуле, фалафель, куббе и многие другие виды еды, напитков и ингредиентов родом из Палестины, Ливана, Сирии, Египта, Ирака и остальных стран арабского мира, становятся «израильскими» в различных СМИ. Иногда для этого проводятся специальные кампании.

Например, фалафель Израиль называет своим «национальным» блюдом, это утверждение повторяется в бесчисленных кулинарных книгах, блогах и даже научных статьях. Исследовательница из Нью-Йорка Яэль Равив пишет: «Долгого и медленного естественного процесса ассимиляции фалафеля не было. Его превращение в икону израильской культуры было, скорее, поспешным и нарочитым. В своих настойчивых поисках символов единства националистическое движение выбрало фалафель как символ гордости израильтян».

Неоднократным поводом для общественного возмущения арабского населения становилось физическое уничтожение мусульманских могил на территории Израиля.

Вторжение войск США и их союзников в Ирак в 2003 г. нанесло огромный ущерб культурному наследию страны. По сообщению ВВС, археологи и научная общественность обратились к представителям Пентагона с просьбой обеспечить охрану памятников и археологических раскопок. Однако в апреле 2003 г. американские военные обосновались именно на территории древнего Вавилона, где было размещено около 6 тыс. военнослужащих и более 300 единиц бронетехники. Очевидцы сообщали, что на территорию въехали также пустые грузовики.

Свидетели рассказывали, что в 2003 г. американские солдаты ходили по залам музея «как по супермаркету и брали то, что им нравится». После ухода американцев эксперт лондонского Британского музея Джон Кертис зафиксировал все повреждения и утраты в специальном докладе. Учёный констатировал, что музею был нанесен невосполнимый ущерб, и повинны в этом военнослужащие США и Польши. Кертис пришел к выводу,что большинство повреждений были нанесены умышленно: оккупанты специально ездили на танках по древней мостовой.

В ответ американское командование лицемерно заявило, что задачей американцев в Вавилоне была «охрана исторических ценностей от мародеров». Абдул Джафар, иракский археолог, руководивший работами по восстановлению Вавилона в 1990-е годы, считает, что американцы поставили перед собой задачу уничтожить то, что осталось от цивилизации Междуречья. По его мнению, в Ираке американцами было практически разрушено 15 тыс. исторических мест. Цинизм американской стороны в отношении похищенных предметов очевиден. Как сказал Эштон Хокинс, президент Американского совета по культурной политике, «законное рассеяние (переход предметов в частные коллекции) культурных материалов на рынке — это лучший способ обеспечить сохранность сокровищ».

Ситуация с Палестиной и Ираком наглядно иллюстрирует современный западный формат «отмены» — когда репрессии касаются не только культурного наследия, но и людей.За 10 лет экономических санкций против Ирака, инициированных в 1990 году, в стране умерли 1700 тыс. детей в возрасте до 5 лет. От блокады пострадало больше половины всех здравоохранительных учреждений страны. Две трети больниц работали в условиях дефицита лекарств и медицинского оборудования, а медикам пришлось (с учетом стеснённых ресурсов) вновь проводить массовую вакцинацию против возвратившихся инфекционных заболеваний, таких как детский паралич и туберкулез.

2.2.4 КИТАЙ

Проблематика рассмотрения «культуры отмены» в отношении Китая состоит в масштабе КНР — Запад воспринимает страну как стратегического конкурента, и в несколько иной плоскости, чем Россию. В 2019 году глава разведывательного управления Пентагона Роберт Эшли ответил на вопрос о том, кто опаснее для США — Россия или Китай, следующим образом: Россия опаснее в «краткосрочной перспективе», Китай — в «долгосрочной». Он отметил, что страна может стать непредсказуемой, если её «припереть к стенке», это вполне применимо к России. А российские ядерные заряды «представляют экзистенциальную угрозу», добавил он. Китай же «лидирует в экономическом плане». Соответственно, в случае Китая «культура отмены» сосредоточена на долгосрочной стратегии противостояния в экономическом плане.

Ключевой особенностью основных западных СМИ сегодня является неустанная травля Китая. Позитивные новости о КНР в них отсутствуют в принципе — единственное исключение делается для празднования Нового года по лунному календарю. Как отмечает Чадран Наир, негативные нарративы придерживаются трёх основных идей.

Первая — Китай представляет угрозу для всего мира, это убеждение должно неустанно подпитываться при любой возможности. Как и почему Китай представляет угрозу, никогда не исследуется, такова глубоко укоренившаяся и почти религиозная природа этого убеждения. Разумные аргументы не имеют значения. Вторая — Китай должен быть связан со всеми возможными глобальными событиями, которые затрагивают Запад: от пандемии до конфликта между Россией и Украиной и выбросов углекислого газа; от повышения уровня моря до борьбы за редкие земли; от строительства инфраструктуры в Африке до производства вакцин. В связи с первыми двумя тезисами формируется третий — необходимо сделать всё, чтобы остановить подъём Китая.

История «культуры отмены» в отношении КНР неразрывно связана с историей отношений Запада и Китая. Образ страны в европейской культуре был создан не китайцами. Э.В. Саид отмечал, что «Восток является практически полностью европейским изобретением».

До периода цифровых медиа негативные нарративы о Китае распространялись благодаря европейской литературе. В ней китайцы выступали желтолицыми злодеями с узкими глазами, держащими весь мир в страхе и самим своим существованием угрожающими стабильности уютной европейской цивилизации, которая в тот период времени являлась самой сильной в мире и была от этого несколько беспечной. В качестве одного из первых литературных героев такого типа можно назвать доктора Ень Хау, который был главным героем серии рассказов В. Шила «Жёлтая опасность» (The Yellow Danger). Само прозвище героя, Ень Хау, которое на английский язык переводится, как «жёлтая опасность», представляет собой отсылку к расистской концепции, получившей развитие во Франции и к началу XX столетия представлявшей собой весьма устойчивый элемент страхов европейцев, связанных с Китаем.

В 1910 году выходит в печать рассказ Джека Лондона «Беспримерное нашествие» (The Unparalleled Invasion), одно из немногих фантастических произведений автора. Речь в нём идёт о событиях, которые произойдут в будущем (на тот момент) времени, а именно — в период между 1976 и 1987 гг. Согласно сюжету, Китай завоёвывает и колонизирует соседние с ним государства, при этом окончательной целью страны является полное порабощение всех государств на Земле. Страны Запада, обороняясь от нашествия, сами нападают на Китай, используя биологическое оружие: оспу, жёлтую лихорадку, чуму и холеру. Китайцев, которым удалось покинуть свою заражённую страну, добивают на море и суше армии стран Запада. Немногим уцелевшим грозит гибель от карательных экспедиций, отправленных во внутренние районы Китая. Геноцид китайцев, а также последующая колонизация китайских территорий европейцами, изображается автором в качестве чего-то, что является само собой разумеющимся, в соответствии с положениями «демократической американской программы».

Ещё одним «ярким» персонажем-китайцем, ставшим именем нарицательным стараниями массовой литературы, можно назвать доктора Фу Манчу. Это детище английского писателя Сакса Ромера, рожденного в 20-е годы ХХ столетия. Доктор Фу Манчу превратился в основной имаготип Европы и Америки, олицетворяющий «жёлтую опасность». Автор описывает его следующим образом: «…лицо как у сатаны, в нем жестокость и хитрость всей восточной расы».

Фу Манчу, по словам О. Тернера, являлся для американцев олицетворением силы и опасности Китая, а также одним из наиболее опасных врагов западной цивилизации. Это очевидно уже из его портрета: «Вложи в него всё жестокое коварство народов Востока, собранное в одном гигантском интеллекте, со всеми богатствами научных знаний прошлых и нынешних времён, со всеми ресурсами, которыми, если угодно, располагает правительство богатой страны, хотя оно и отрицает, что ему известно что-либо о его существовании. Представь это ужасное существо — и перед твоим мысленным взором предстанет доктор Фу Манчу, это Жёлтая Погибель, воплощённая в одном человеке».

Следующим, кто обратился к образу Китая и китайцев в своих произведениях, стал Т. Берк. В его творчестве фигурирует тема «Чайнатауна», который автор описывает не иначе, как пристанище зла. Сборник рассказов автора «Ночи Лаймхауса» (Limehouse Nights), выпущенный в 1916 году, пользовался среди читателей огромным успехом, причём особенный восторг он вызвал именно у американской аудитории.

Стоит отметить, что китайцы во многом выступили как собирательный образ «людей с Востока», опасных для американцев. Прямой предшественницей истерии в США по поводу «китайского вируса» (Covid-2019) является метафора «жёлтая опасность» (Yellow Peril), получившая распространение на Западе к концу ХIХ в. вместе с ростом европейского империализма и расизма.По словам американского эксперта Денниса Чжана, она означала «экономические, культурные, ассимиляционные, расовые, биологические и медицинские претензии к китайцам». Последние являются в глазах американских синофобов источником всех болезней и «козлами отпущения» во время эпидемий. Данная «цветная» метафора носила именно расистский, а не националистический характер: она представляла не только китайцев, но все народы Восточной Азии как экзистенциальную угрозу для западного мира и «белого человека».

Когда в марте 1894 г. в Гонконге случилась вспышка бубонной чумы, вызвавшая на Западе панический страх перед риском возвращения средневековой «чёрной смерти», американская синофобская пресса сразу же назвала эту чуму «азиатской». Гонконг сыграл тогда роль нынешнего Уханя: стал символом пандемической «мифической предыстории», связавшей бубонную чуму с упадком империи Цин.

Возникший отсюда уничижительный термин «китайская болезнь», семантически близкий «китайскому вирусу», стал медийно растиражированной метафорой уже в XIX в. Её смысл не ограничивался исключительно бытовыми претензиями к китайцам и «чайнатаунам». Предполагалось, что появлению болезни способствовала сама устаревшая, ориентированная на предков и сплошь фаталистическая культура китайцев, а не только их гигиеническая и/или медицинская практика.

К. Линтерис и Д. Чжан обращают внимание на «принципиальные отличия» современной западной синофобии от её классических образцов конца XIX — начала XX в. Если тогда китайцы патологизировались Западом как носители архаической и «дегенеративной» культуры, то синофобское воображение XXI века переосмысливает КНР как опасного «чемпиона» современности, оседлавшего научный прогресс. К. Линтерис отметил накануне пандемии COVID-19, что массовое дисциплинированное ношение масок в Китае и ряде других азиатских стран породило на Западе пугающий образ «замаскированного китайца» как символа наступающего будущего, где приоритетными могут стать типичные для Азии ценности коллективного выживания, а не западные индивидуальные свободы.

Уничижительный термин «китайская болезнь», семантически близкий «китайскому вирусу», стал медийно растиражированной метафорой уже в XIX веке

Общеизвестно, что президент США Дональд Трамп длительное время игнорировал серьёзность пандемии COVID-19. Тема стала пользоваться популярностью только после введения в контекст противостояния США с Китаем. В течение марта 2020 года болезнь превратилась в речах Трампа в «китайский вирус». Причём это выражение глава Белого дома использовал намеренно — в марте 2020 года фотограф запечатлел наброски выступления Трампа, в которых слово «corona» было вычеркнуто и заменено на «Chinese». К тому времени уже были предложены нейтральные варианты названия эпидемии (коронавирусная инфекция 2019-nCoV, COVID-19 и т.п.); более того, официальные лица ВОЗ не рекомендовали использовать выражение «китайский вирус», поскольку оно, вольно или невольно, может приводить к «расовому профилированию». Несмотря на это, госсекретарь США Майк Помпео стал ещё активнее использовать выражение «уханьский вирус», обвиняя руководство КНР в том, что оно подвергло мир риску, не раскрыв более подробной информации об источнике эпидемии. Вслед за этим и президент Трамп начинает постоянно озвучивать словосочетание «китайский вирус». Примечательно, что в конце марта 2020 г. министры иностранных дел G7 не согласовали призыв М. Помпео идентифицировать коронавирус, как «уханьский вирус».

Очевидно, что процветающий сейчас процесс «культуры отмены» в отношении Китая имеет очень давний генезис. Отдельного упоминания заслуживают попытки «отмены» Китая западными «цивилизаторами» посредством целого ряда оккупаций и трёх Опиумных войн. Например, в ходе третьей Опиумной войны был разрушен (1860 г.) дворец Юаньминъюань — обширный архитектурный комплекс площадью 350 га, это в 8 раз больше площади Ватикана. На территории располагалось более 600 строений, построенных лично для императора. Юаньминъюань считался архитектурной жемчужиной империи: различные части комплекса повторяли монгольские и тибетские храмы, знаменитые сады Ханчжоу и Сучжоу, другие архитектурные памятники Китая.

На уничтожение Юаньминъюаня у британско-французской армии ушло два дня. Деревянная часть комплекса была сожжена дотла, а сделанные из камня западные постройки разграблены. Сейчас всё, что осталось от жемчужины китайской архитектурной мысли — каменная кладка на месте западных построек. Китайские власти намеренно не стали реставрировать комплекс: теперь Юаньминъюань служит напоминанием об унижениях, которым Европа подвергла страну.

Итоги Опиумных войн можно считать одним из первых показательных примеров «насильственного» создания рынка сбыта с полной утратой экономического суверенитета страны в областях, которые определены Западом. В данном случае «отмена» особенно многогранна: помимо кражи культурных ценностей и геноцида, путём максимального распространения наркомании среди китайского населения — к 1836 году опиум потребляли около 2 млн, в том числе и высшие слои администрации, включая столичное чиновничество, — был организован централизованный вывоз капиталов: опиум можно было покупать только за серебро.

3. МНОГОПОЛЯРНОСТЬ КАК НОВАЯ МОДЕЛЬ МИРОУСТРОЙСТВА

Как показывает кейс «отмены» России, Запад по-прежнему нацелен на подчинение всего мира своим интересам. Более того — теперь он опробовал новый инструмент и готов активно использовать его. Здесь стоит вспомнить опубликованный в соцсети X (бывший Twitter) пост обозревателя The Washington Post Джейсона Виллика: «Мы наблюдаем первую геополитическую "отмену" 21-го века». Западные СМИ, как рупор настроения власти, прямо говорят — первую, а значит, не последнюю.

В последние десятилетия западные страны заменили глобализационные процессы на вестернизацию.

США и Евросоюз без каких-либо колебаний могут ввести рестрикции в отношении любой страны в случае, если какоето государство вызовет у них раздражение или пойдет наперекор «псевдонормальности». Запад заморозил российские активы и сейчас усиленно ищет юридическое обоснование легализации их присвоения. Полученный опыт, несомненно, будет использован против других государств.

Поддерживая и насаждая идеологию «новой этики», западная цивилизация не только осуществляет культурный геноцид, но и разрушает сама себя — общество, в основе интеграции которого заложена идея непрекращающихся конфликтов множества групп, обречено на разложение. В условиях повсеместной деконструкции, флюидности смыслов и социальных норм индивид склонен испытывать экзистенциальный страх и социальное одиночество. Стремясь избавиться от них, человек находит временное убежище в маргинализированных группах, сконструированных на искусственно созданной ценностной основе, нацеленной на постоянную борьбу за «социальную справедливость».

Таким образом, индивид оказывается втянут в саморазрушающуюся социальную среду — вместо любви и созидания он обрекает себя на бесконечную и бессмысленную «войну всех против всех».

Несмотря на саморазрушительность проводимой политики, западные элиты будут продолжать расчеловечивание культуры своей цивилизации и других народов с целью поддержания неоколониальной системы и распространения гегемонии. В этом контексте политическая выгода отдельных лиц и групп имеет гораздо больший приоритет, нежели мирное сосуществование множества государств и народов.

Ситуацию можно охарактеризовать, как глобальную попытку манипулирования массовым сознанием. Это уже не «война, которой не было» Жана Бодрийяра, а тотальная битва цивилизаций. В последние десятилетия западные страны фактически заменили глобализационные процессы в мире на вестернизацию. Естественно, это вызывает серьёзные протесты в мире, поскольку древние цивилизации Китая, Индии, Африки и других народов не хотят подчиняться ценностям, выработанным в государстве, история и культура которого сформировались относительно недавно.

За стремлением западных стран «отменить» Россию скрывается желание «отменить», делегитимировать многополярный мир. Запад не желает мириться с суверенитетом других цивилизаций, поскольку признание такового автоматическиозначает и признание многополярности, в условиях которой продолжение западной гегемонии невозможно.

Поэтому потворствование неоколониальной системе — это путь к цивилизационной пропасти и деградации. США и сателлиты не заинтересованы в развитии не-западных государств, поскольку они для них — лишь рынок сбыта товаров, а также источник дешёвой рабочей силы и природных ресурсов. «Культура отмены» в такой системе выступает в качестве кнута, которым западная метрополия наказывает государства, отстаивающие своё право на суверенитет и собственный путь развития.

В сложившейся ситуации лучшая линия поведения — созидательная. Остановить распространение гегемонии западной цивилизации возможно лишь в ходе общего переустройства мира на основах многополярности, взаимоуважения и сотрудничества. В такой модели не будет места навязанным идеологиям и «культуре отмены». Государственный и, в частности, культурный суверенитет будут общепризнанной ценностью и правом каждой страны.

Остановить распространение гегемонии Запада возможно в ходе переустройства мира на основах многополярности

Основания подобной модели мироустройства лежат в общепринятом, но забытом Западом принципе — соблюдении норм международного права и ведении взаимоуважительного диалога на площадке международных организаций. Ещё одной составляющей такого мира станут традиционные ценности: семья, любовь к Родине, честь, коллективизм, помощь ближнему, гуманизм, историческая память и др.

Россию и другие страны, не желающие признавать гегемонию Запада и проводимую им неоколониальную политику культурного геноцида, объединяют разделяемые мировым большинством традиционные ценности. Их придерживаются все мировые конфессии, они лежат в основе многих культур.

Традиционные ценности тесно связаны с национальной и культурной идентичностью, с осознанием людьми себя как части одного государства и народа. В свою очередь, это осознание выступает ключевым аспектом культурного суверенитета. Поэтому традиционные ценности являются интегрирующим фактором для государств и наций на пути к построениюновой многополярной модели мироустройства, основанной на взаимоуважении и признании суверенитета каждого участника международных отношений.

Выступая за формирование многополярности как новой формы мироустройства, Россия встаёт на защиту не только своего культурного суверенитета, но и суверенитета других цивилизаций. Россия уважает право каждой страны выбирать свой путь развития, в том числе и культурного, и призывает мировое сообщество объединиться под эгидой взаимоуважения и сотрудничества.

Несмотря на эти призывы, Западная цивилизация продолжает усиленно навязывать миру «новую этику», деление на «своих» и «чужих», чтобы сохранять гегемонию и блокировать независимое развитие несогласных. Эта культурная интервенция направлена на подрыв национальной идентичности, постановку культур других цивилизаций на «западные рельсы», которая, в конечном счёте, ведёт к политической и экономической ориентированности населения на Запад.

Фактически цивилизации подвергаются культурной и экономической оккупации. Западная метрополия в любой момент может ввести экономические санкции и ограничить доступ к своим объектам культуры и информационным ресурсам, к которым так привыкло население оккупированных стран. Далее, используя уже давно оточенные приёмы разжигания цветных революций и гражданских войн, Запад подстрекает раздражённых людей выйти на улицы против действующей власти, избавляясь тем самым от неугодных «иностранных коллег».

Западная цивилизация продолжает усиленно навязывать миру «новую этику», деление на «своих» и «чужих»

Осуществляя таким образом культурный геноцид, Западная цивилизация преследует те же цели, что и в колониальный период — выкачивание ресурсов из подчинённых территорий, эксплуатация дешёвой рабочей силы и сбыт товаров на зарубежных рынках. Поэтому сложившуюся сегодня однополярную систему международных отношений можно с уверенностью называть неоколониализмом — её целью было и остаётся присвоение чужих ресурсов. Более 500 лет Западная цивилизация является гегемоном в мире, построенном на основе однополярности. В эпоху колониализма она безнаказанно эксплуатировала и грабила колонии, уничтожала национальные и локальные культуры, опираясь на инструменты прямого насилия. Запад продолжает эксплуатацию и сегодня, в эпоху неоколониализма, применяя наряду с уже проверенными методами новые механизмы — «культуру отмены» и «новую этику».

Только многополярность является естественной для человеческой цивилизации. Именно так до прихода колониализма развивались все государства. Поэтому современное мироустройство требует изменений:

• Необходимо вернуть не-западным странам, которые на протяжении веков подвергались подавлению, разграблению и культурному уничтожению, свободу, справедливую долю в мировом богатстве, достоинство и самостоятельность.
• Необходимо выстроить новую модель международных отношений, в которой суверенитет и уважение к нему станут безусловной и не подвергающейся сомнению ценностью.
• Необходимо реорганизовать систему международного права и остановить эксплуатацию законов западными метрополиями, трактующими их исходя из сиюминутных политических амбиций. Международные отношения должны строиться на праве, а не на правилах.
• Необходимо снова обратиться к традиционным ценностям как созидательному началу в построении будущего. Такие ценности, как знание, семья, патриотизм, честь и взаимоуважение вновь должны стать ориентиром для совместного устойчивого развития.

Многополярная архитектура мира способна обеспечить благополучие и честное распределение глобальных благдля населения Земли. Она предоставит каждой цивилизации право на суверенитет.

Сегодня Россия выступает за создание многополярной модели мироустройства, отстаивает возможность суверенного пути развития не только для себя, но и для всех цивилизаций. Но только объединение всех не-западных цивилизаций позволит оставить в прошлом неоколониальную парадигму и создать многополярную модель международных отношений.

Вместо доминирования одной цивилизации и её экспансии под лозунгами «новой этики», «порядка, основанного на правилах», вестернизации, универсализации и однополярностипридёт новая система международных отношений — многополярность. Она позволит раскрыть потенциал каждой цивилизации в интересах благополучия всего человечества и его развития.

4. Список использованных источников и литературы

1. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000
2. Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляция. М.: Постум, 2017
3. Большой театр отменил апрельские показы совместной постановки с Метрополитенопера // Информационное агентство «Интерфакс». 04.03.2022
4. Боттон А. Новости: инструкция для пользователей/А. Боттон; пер. с англ. В.А. Вебера. — М.: Эксмо, 2016. — 352 с.
5. Брачные традиции и грустная судьба племени нуба: как изменилась жизнь народа//TravelAsk. (дата обращения: 07.01.2024)
6. В США ВУЗ переименовал кабинет имени Маркса из-за спецоперации России // РИА Новости. (дата обращения: 06.01.2024)
7. В Университете Милана захотели запретить Достоевского // Газета «Известия». 03.03.2022
8. Валерий Гергиев уволен из Мюнхенской филармонии // Газета «КоммерсантЪ». 01.03.2022
9. Ванина, Е. Ю. 2007. Средневековое мышление: индийский вариант. М.: Вост. лит-ра. 2014. Индия: история в истории. М.: Вост. лит-ра. Гегель, Г.В. Ф. 1993. Лекции по философии истории
10. Виноградов Д. Американцы вывезли из Ирака 130 тысяч древних артефактов // Свободная Пресса. — 2013. — 18 сентября. — (дата обращения: 13.09.2021)
11. Данильчук А. Последнее разрушение Вавилона. Американские военные уничтожили развалины древнего города // Компромат. Ru. — 2005. — 25 января. — (дата обращения: 05.08.2021)
12. Долгополова Ж.Г. Рафаэль Лемкин — отец Конвенции о предупреждении преступления геноцида // Заметки по еврейской истории. 2009. No11 (114)
13. Попова Е.А. «Культура отмены» как проявление западной русофобии // Гуманитарные науки. Вестник Финансового университета. 2022. No 6
14. Из Эстонии выгнали израильских художников — они «русские на всю голову» // Eurasia Daily. (дата обращения: 06.01.2024)
15. История Китая/Под редакцией А.В. Меликсетова. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Изд-во МГУ, Изд-во «Высшая школа», 2002. 736 с.
16. Как мир разлюбил Джоан Роулинг и почему дело не только в её твитах о менструации // Forbes
17. Киноакадемия объявила новые критерии для получения «Оскара» // Коммерсантъ
18. Козлов А.А. Первая волна глобализации и Китай. Опиумная торговля (29.11.2016). [Электронный ресурс] ИДВ РАН (дата обращения: 20.05.2020)
19. Культ отмены России // ASAFOV. RU: авторский сайт. 2023 (дата обращения 01.07.2023)
20. Культура приготовления украинского борща внесена в Список нематериального культурного наследия, нуждающегося в срочной охране // ЮНЕСКО (дата обращения: 05.01.2024)
21. Латвия победила Чебурашку // Комсомольская правда (дата обращения: 06.01.2024)
22. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна/Пер, с фр. Н.А. Шматко — М.: Институт экспериментальной социологии, СПб.: Алетейя, 1998. — 160 с.
23. Лисица К.Э., Туркулец В.А. «Культура отмены» как форма проявления стигматизации // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2022. No 6
24. Марамович А.С., Пинигин А.Ф. Эндемичные очаги холеры в Африке. Журн. микробиол. 1995, 2 (Прил.): 101–108
25. Международная федерация отказалась отменять санкции к саночникам РФ вопреки суду. Текст: электронный // Информационное агентство «Интерфакс». 11.04.22
26. Метрополитен-музей в Нью-Йорке признал художника Архипа Куинджи украинским // Информационное агентство ТАСС. 10.02.23
27. Лоренс Н. Сессия «Образ будущего Африканского континента: суверенитет и традиционные ценности как важные элементы стратегии и развития»./Экономический форум./Саммит Россия-Африка. 24.10.2019. Видеозапись доступна через приложение для электронных и мобильных устройств «саммит и форум Россия-Африка». Время начала выступления: 01:02:25
28. Незавершённый нацизм. Генезис, трансформации и родственные явления: монография/А.В. Щипков. — М.: РПУ св. Иоанна Богослова, 2024
29. «Опять пропал, что ли?» Минздрав включил больше 100 лекарств в список дефицитных препаратов // Москва Онлайн. / (дата обращения: 05.01.2024)
30. Почти два миллиона иракских детей скончались из-за последствий экономических санкций, введённых против Ирака // РИА Новости (дата обращения: 04.01.2024)
31. Россию исключили из мирового футбола и лишили Олимпиады. Почему это навсегда изменит спорт? Текст: электронный // Лента Новости 26.05.2022
32. Саид Э.В. Ориентализм: Западные концепции Востока = Orientalism. Western conception of the Orient. Перевод с английского А.В. Говорунова. Санкт-Петербург, 2006
33. Сакс Р. Зловещий доктор Фу Манчу
34. Сурабх Н.Ч., Миллинтаус Т., «Голод в Индии конца девятнадцатого века: политика, культура и экологическая справедливость». Центр окружающей среды и общества Рэйчел Карсон, Мюнхен, Германия
35. Тотальная санкционная война против населения РФ // Независимая газета. (дата обращения: 06.01.2024)
36. Тулуза может отказать Тугану Сохиеву в концертах // Радио классической музыки «Орфей». Новости. 04.03.2022
37. Указ Президента Российской Федерации от 09.11.2022 No809 «Об утверждении Основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей» // Document / View / 0001202211090019 (дата обращения: 04.01.2024)
38. Уоддис Дж. Африка. Причины взрыва. М.:ИздательствоИностранная литература. 1962. 350 с.
39. Фуко М. О генеалогии этики: обзор текущей работы // Логос. 2008. No2 (65). С. 135–158
40. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.: А-cad, 1994
41. Фуко, М. История сексуальности. Москва Рефл-бук, Дух и Литера, Грунт, 1998
42. Холера в СССР в период VII пандемии. Под ред. В.И. Покровского. М. 2000
43. Шах С. Пандемия: всемирная история смертельных вирусов Текст/ С. Шах. — М.: Альпина нон-фикшн. 2017. — 260 с.
44. Япония запретила экспорт в Россию сырья для некоторых вакцин и реагентов // Vademecum / (дата обращения: 05.01.2024)
45. Address to the U.S. Senate, 7 February 1899 (PDF) // Tillman, Benjamin R. National Humanities Center. (дата обращения: 15.01.2024)
46. Akbar Illahabadi (1846–1921). Satirical Verses and Excerpts from «Dialogue Between Old and New»/transl. by M. Farooqi. In Nijhavan, Sh. (ed.), Nationalism in the Vernacular. Hindi, Urdu and the Literature of Indian Freedom: an Anthology. 2010. Delhi: Permanent Black
47. Anderson W.T. The Fontana Postmodernism Reader. London: Fontana Press, 1996. С. 10–11
48. Anti-China Rhetoric Is Off the Charts in Western Media. — Текст: электронный // (дата обращения: 11.02.2024)
49. Basem L. Ra‘ad «Hidden Histories: Palestine and the Eastern Mediterranean» (Pluto Press, 2010)
50. Bat J.-P. Le syndrome Foccart: La politique française en Afrique, de 1959 à nos jours. — P.: Editions Gallimard, 2012. — 838 p.
51. Bell H. Postmodern Blackness // The Fontana Postmodernism Reader/под ред. W.T. Anderson. London: Fontana Press, 1996. С. 113– 120
52. Butler J. Gender Trouble. London: Routledge, 2006
53. Crenshaw K. Mapping the Margins: Intersectionality, Identity Politics, and Violence against Women of Color // Stanford Law Review. 1991. Вып. 43. No6. С. 1241–1299
54. Fahs B., Karger M. Women»s Studies as Virus: Institutional Feminism, Affect, and the Projection of Danger // Multidisciplinary Journal of Gender Studies. 2016. Вып. 5. No1
55. Full text of Jack Straw‘s speech to the Foreign Policy Centre, 25 March 2002
56. Gupta, M. 1954. Bhārat bhāratī. Chirganv, Jhansi: Sahitya Sadan, pp. 118– 119
57. Implementation of Additional Sanctions Against Russia and Belarus Under the Export Administration Regulations (EAR) and Refinements to Existing Controls // Department of Commerce. (дата обращения: 05.01.2024)
58. India to force Britain into colonial «reckoning» with treasure demands // The Telegraph
59. IOC EB recommends no participation of Russian and Belarussian athletes and officials. // IOC News. 25.02.2022
60. Israel demolishes Muslim graves near Al-Aqsa mosque // Anadolu Ajanci
61. Keay J. 2001. India Discovered. The History of a Lost Civilization. London: Harper Collins
62. Kopecki D. (2020, March 18). WHO Officials Warn US President Trump against Calling Coronavirus «the Chinese Virus. CNBC. Retrieved from
63. London J. The Strength of the Strong. The Unparalleled Invasion
64. Lynteris, C. (2018). Yellow Peril Epidemics: The Political Ontology of Degeneration and Emergence. In F. Bille, S. Urbansky (Eds) Yellow Perils: China Narratives in the Contemporary World (pр. 34–53). Honolulu: University of Hawaii Press
65. Mickey Rourke Convinced He‘ll Lose Oscar To Sean Penn / Oscar Nominee Melissa Leo Glad To Be In America Ferrara Pic // Creators.com. (дата обращения: 15.01.2024)
66. Ngoupandé J.-P. L‘Afrique face à l‘islam. — P.: Editions Albin Michel, 2003. — 296 p.
67. Odijie, M. (2018). The Fear of «Yellow Peril» and the Emergence of European Federalist Movement. The International History Review, 40 (2), 358–375
68. Plans to turn Boris Johnson wedding church into replica Kremlin for film axed // Mirror. (дата обращения: 06.01.2024)
69. Podmore W. British Foreign Policy since 1870. L.: Xlibris Corporation, 2008
70. Pompeo, G-7 Foreign Ministers Spar over «Wuhan Virus» (2020, March 25). Politico
71. Poovey M. Feminism and Deconstruction // Feminist Studies. 1998. Вып. 14. No1. С. 51–65
72. Rouvez A. Disconsolate Empires: French, British and Belgian Military Involvement in PostColonial Sub-Saharan Africa. Lanham; London: University Press of America, 1994
73. Said, Edward W. «Zionism from the Standpoint of Its Victims.» Social Text No1, (Winter, 1979): 7–58
74. Savès J. Discours de La Baule // Herodote.net. — P., 1990. — 20.06
75. Stannard, David E. American Holocaust: The Conquest of the New World — Oxford University Press, 1993. — ISBN 978–0-19-508557–0
76. Takeyh R., Sabbagh H.J., Gvosdev N. Do Terrorist Networks Need a Home? // Council on Foreign Relations. Summer 2002
77. Taubman-Goldie G. Spheres of influence/G. Taubman-Goldie // The Nineteenth Century. — No90. December 1892. P. 984–990
78. Thapar, R. 2002. Early India From the Origins to AD 1300. Berkeley; Los Angeles: University of California Press
79. US Should Reach Out to India‘s Opposition, Not Just Modi — Bloomberg // Bloomberg. (дата обращения: 21.02.2024)
80. Viala-Gaudefroy, J. & Lindaman, D. (2020). Donald Trump‘s «Chinese virus»: The Politics of Naming. The Conversation
81. Walker Ch., Ludwig J. The Meaning of Sharp Power. How Authoritarian States Project Influence // Foreign Affairs, 2017, November 16
82. Wer eine Nuklearwaffe nicht richtig einsetzt, braucht sich nicht zu wundern, wenn die Wirkung ausbleibt // Der Spiegel (дата обращения: 05.01.2024)
83. What led to the burning of Beijing»s Old Summer Palace? // James Carter. The China Project / (дата обращения: 04.01.2024)
84. White A.S. Chartered Government in Africa/White // The Nineteenth Century. — No203. — January 1894. P. 126–131
85. WHO report on global surveillance of epidemic-prone, infectious diseases. WHO/CDS/CSR/ISR/2000/l
86. Yael Raviv, «Falafel Nation: Cuisine and the Making of National Identity in Israel», U of Nebraska Press, 2015
87. Zhang, D. (2021). Sinophobic Epidemics in America: Historical Discontinuity in Disease Related Yellow Peril Imaginaries of the Past and Present. Journal of Medical Humanities, 42, 63–80